Многое из того, что для нас давно является уже само собой разумеющимся, на Украине просто отсутствует. И это существенно влияет на образ мыслей народа, на его отношение к собственной власти и к соседним народам. И это нельзя не учитывать при планировании властью своих дальнейших действий. Общественные настроения и предпочтения людей в России больше частью лежат в основе тех или иных государственных решений. Безусловно, не всех и не всегда.
Но за последние лет 10 лично я не припомню крупных государственных решений, против которых было бы большинство населения нашей страны, за исключением повышения пенсионного возраста. Но наличие исключений лишь подчеркивает правило.
Власть должна — а вернее сказать вынуждена — работать с тем народом, который у неё есть. И президент России В. В. Путин работает с тем народом, который у него есть. С неоднородным национально, ментально и этнически. С имеющим различные политические убеждения и исповедующими различную религию.
Результатом такой работы является наш уровень жизни, несравнимый ни с Беларусью, ни с Украиной. А можно ещё сравнить и с бывшими советскими республиками Средней Азии, в которых в 1991 году господствовали настроения «Россия нас грабит, выгоним русских и заживём». Прошло более 30 лет, и можно задаться простым вопросом: кто к кому дворниками работать ездит?
Однажды разговаривал с директором завода, гражданином одной из стран ЕС. Он был недоволен некоторыми своими топ-менеджерами. Я, по простоте душевной, спросил его: «А почему бы вам не уволить тех, кем вы недовольны, и не взять других?». Ответ был такой: «С идеальными людьми кто угодно добьется результата, а ты попробуй добиться с теми, кто у тебя есть». Директором завода он работал около 20 лет, и хорошо знал, о чём говорил.
Если это справедливо и применимо в отношении завода, то это тем более применимо в отношении страны — уволить народ невозможно. Работать и достигать целей нужно с теми, кто уже есть. Но здесь неизбежно встает вопрос наличия этих самых целей. Они у власти либо есть, либо их нет.
Россия и Украина в 1991 году начинали с примерно одинаковых стартовых условий, за исключением численности населения. По уровню жизни населения, проценту имеющих высшее образование граждан, наличию высокотехнологичных для своего времени предприятий, по кадровому составу руководства был примерный паритет. Кроме того, у Украины было преимущество в виде отсутствия советских долгов, которые Россия в полном объеме взяла на себя. Например, долг России по ленд-лизу за помощь во время Второй мировой войны нашей страной был полностью выплачен США только в 2006 году.
И первые президенты стран были между собой хорошо знакомы, были выходцами из одной и той же кузницы кадров и действовали примерно схожими методами. А потом начались расхождения. На Украине сначала в высшей власти, а затем на более низких уровнях управления стала господствовать психология временщиков — нажиться самому, а после меня хоть потоп.
В России же с начала нулевых государство начало вкладываться в инфраструктуру: дороги, больницы, транспорт. Не всегда эффективно, не всегда без коррупции, не всегда быстро. Но, в отличие от Украины, российская государственная власть это делала.
Как человек, неоднократно ездивший на Украину на отдых в нулевых и в десятых годах, могу сказать, что дороги в городах Черноморского побережья в большинстве своем не ремонтировались со времен СССР. Троллейбусы были старые советские. Уровень жизни населения существенно уступал среднероссийскому. При всех своих минусах, за нулевые и десятые годы российская власть обеспечила своим гражданам самый высокий уровень жизни из всех республик бывшего СССР.
И это различие сформировало разные ощущения для российского общества и для украинского. Граждане России, в подавляющем своем большинстве, вовсе не нуждаются в ежедневном подтверждении что их страна самая древняя, уровень жизни выше всех соседей, а армия состоит сплошь из героев. Россияне об этом вообще не думают. Им не нужна ежедневная медиа-инъекция собственной исключительности. А украинцам нужна.
Вся эта медиа-шелуха быстро спадает с глаз и мозгов украинских военных, стоит им лишь оказаться в плену в ДНР или ЛНР. В интернете масса подтверждений тому. Только в плену они узнают про то, что унитазы и асфальт для России не диковина. Что в их крови высокий уровень антибиотиков, антитела к конго-крымской лихорадке и прочим экзотическим инфекциям, а поэтому обычные методы лечения на них не действуют. Что к ним относятся как и положено к военнопленным и вовсе не бьют, не простреливают ноги, не режут сухожилия.
Как написал один военкор про азовцев*, выживших после удара Хаймарсами по СИЗО в Еленовке: «Один пленный был из Одессы, другой из Харьковской области, оставшиеся два — из Мариуполя и Запорожья соответственно.
Да они, наверное, и по-украински-то с трудом разговаривают. Русский язык их явно родной. Поскреби на них свастики, и не отличишь от обычных русских парней. Но свастики не сотрёшь».
Действительно, жители Харькова, Запорожья, Одессы, Николаева — русские. Они по-русски говорят, по-русски думают и по-русски воюют — за идею. Ложную, вдолбленную западными НКО и галичанскими нацистами, но идею. Ибо русский менталитет — он с рождения. И Харьков, Запорожье, Одесса и Николаев — это Россия. Которая пока без Путина.
